Винокурова (Волкова) Аполлинария Михайловна (1921г.д.Малый Юхтунур Кир.обл. — ?)

Под Кенигсбергом кончилась война

Аполлинария Михайлов­на Винокурова была тогда сержантом в роте воздушно-оповещательной свя­зи.

Поля, тогда еще Вол­кова, не была ни медич­кой, ни связисткой, ни снайпером. Словом, ника­кой военной специальнос­ти не имела. Был ей 21 год, работала она в род­ном колхозе «Больше­вик» в деревне Малый Юхтунур, что в семнад­цати километрах от Яранска. Имела высокое по тем меркам образование — семь классов и была бригадиром.

Когда получила повест­ку из военкомата, и сама, и родные подумали: по­шлют на лесозаготовки.

Предположение не сбы­лось. Слез было много. Из района мобилизовали пятнадцать девушек. По­садили на три телеги, за­прягли лошадей. У каж­дой девушки за плечами сидор с сухарями и дома­шней стряпней. А у Поли на шее крестик висел и «охранительная молитва» какого-то святого. Обоз тронулся в Котельнич, начальство промолвило: «Жалко вас, девки, но ведь война, ничего не сделаешь». Это было в 1942 году, в августе.

Эшелон прибыл на Смо­ленщину. Полгода там жили, учились на теле­фонисток. Всего боялись сначала, а потом пообвы­кли. Обмундировали их в старье, бывшее в употре­блении. Следы от пуль оставались и от крови. Само собой, велико все было, не по размеру. Хоть и война, хоть и боялись, а все равно хотелось как- то аккуратнее выглядеть. Но ничего не получалось. Те, кто были малорослые, как Поля, выглядели вро­де беспризорника Гавроша или Мустафы из филь­ма «Путевка в жизнь».

Поля попала в батальон воздушного наблюдения, оповещения и связи. Пе­режила ужас первой бом­бежки, когда два немец­ких «Юнкерса» нагнали на них страху, сбросив несколько бомб. Это было чуть ли не в первый день по прибытии на фронт.

Потом Поля была в Орловской области, учи­лась на сержанта. Слу­жила и в Польше, в Бе­лостоке.

Военная служба заклю­чалась в том, что надо было дежурить на выш­ках.

— Высота с четырех­этажный дом, ступеньки хлипкие, то и гляди сверзнесся с эдакой высотищи, — вспоминает Аполлина­рия Михайловна. — Де­журство по семь часов. Надо было определять самолеты. Какие и куда летят. Под рукой теле­фон, фанерка, где отмечены стороны света и деления, румбы… Как на круге компаса, 32 румба. Бинокль еще был. Опре­деляешь курс летящего самолета, марку его… По телефону сообщаешь де­журному на землю.

Мы довольно быстро освоились. Бывало, по звуку мотора определяли, чей самолет. «Юнкере», «мессер», «хенкель» и еще какой. Я была ста­ршей поста, сержант. Под моим началом четве­ро. Оружие было. Снача­ла винтовки, потом кара­бины, в конце войны вы­дали автоматы. Вышка от вышки на расстоянии пятнадцати километров. Бывало, что и в лесу жи­ли, в землянке. А то и в жилых домах, если бе­женцы оставили. В Вос­точной Пруссии с немца­ми в одном доме жили. Дело шло к Победе, так они вежливы были, лопо­тали «Гитлер капут, рус карашо».

Сначала довольно го­лодно было, получали по 300 граммов хлеба. Да кипяток. А потом нас стали по первой катего­рии снабжать. Свое хо­зяйство было, завхозы беспокоились где и что раздобыть.

Кстати, домашние-то плюшки в сидоре, кото­рые из дому взяла, да и другие девки тоже, так и не удалось все приесть. Когда из эшелона вылеза­ли, у нас это отобрали, сказали, что не положено. Дескать, питание и так будете получать. А когда обмундирование получали, то мы хотели свое граж­данское, в чем приехали, домой отправить. Посыл­ки спроворили. После войны уже узнала, что так и не дошла посылка. Где-то в пути пропала. Не немцы-же ее захвати­ли, свои же, наверно, украли. Из дома нам письма доходили от род­ных, а нам писать не разрешали по соображе­ниям секретности, что ли.

С этими посылками мне не везло. После войны из Восточной Пруссии я послала домой кое-что из одежда. Тогда многие посылали трофеи, как говорится. Чем выше чин, тем больше и отправляли. Но некоторые и генералами не были, а ухитрялись кое-что прихватить.

У нас в роте из хозяйственников сапожник был. Он умудрился пианино отправить. Нас пугали, что на границе все равно перехватят. А потом один начальник сказал, что зря пугали. Мы с девчонками посылки-то послали. У меня не дошла, у них не знаю. Но я перину пуховую все же привезла. Немецкую. Нам ведь там деньги давали. Я как сержант получала 800 марок в месяц.

За три года войны Поля не получила ни одного ранения, ни одной царапины. Однако нельзя сказать, что их служба была уж совсем безопасна. Когда в зехмлянках жили в лесу, случались нападения диверсантов. Забрасывали гранатами, стреляли, поджигали… Но у них в роте все обошлось. Аполлинария Михайловна считает, что помогла «охранная молитва», которую она всю войну сберегала на груди. Кстати, в родительской семье в Бога верили. Поля к этому с детства приучена. Крещеная.

К старости еще более усердствовать стала. Соблюдает посты и все предписания. В церковь ездит в Йошкар-Олу, довольно часто, не только в большие православные праздники, двунадесятые.

День Победы Полина встретила в небольшом городишке в восьмидесяти километрах от Кенигсберга. Спали с девчонками после дежурства. По рации передали сообщение о капитуляции Германии

— Нас разбудили, — говорит Аполлинария Михайловна, — дескать, все проспите, сони. Уже Победа, конец войне. Домой надо собираться.

Перед отъездом вручили девчатам по шесть метров ткани на платья. Так сказать, за тяготы войны. Обмундирование было уже не то, которое получили в первый раз. Английское. Подогнанное. Специально для женщин. Гимнастерка, юбка, платье защитного цвета. Сапожки по ноге.

Домой Поля вернулась в конце мая, когда все цвело и ликовало. И природа, и люди. Правда, не только ликовали, но и раны считали, потери. В семье Волковых, кроме Поли, участвовали в войне три ее брата. Двое не вернулись, сложив свои головы. Младший уцелел, хотя и израненный. Сейчас он живет в городе Кременчуге, на Украине.

Поинтересовалась я у Аполлинарии Михайловны правительственными наградами. Есть у нее орден Отечественной войны, медали, в основном юбилейные. «Мы ведь не на передовой были, — пояснила она, — потому наградами не очень нас, связистов, примечали».

Через год после возвращения Поля вышла замуж. За своего, деревенского. Федор тоже фронтовиком был. Радистом. Кстати, оказался на все руки мастером. После работал токарем, трактористом, кузнецом. А Поля до самой пенсии трудилась вахтером на разных предприятиях.

Первое время завербовались в леспромхоз в Кировской же области. После переехали в Ильинку Оршанского района. На мелиоративной станции устроились. Затем перебрались в Яранск. Там пятнадцать лет жили, там дом построили, там дети росли, там умер Федор, не дотянув до пенсии, там вышла, как говорится, на заслуженный отдых Аполлинария Михайловна.

Сейчас живет она в Оршанке у сына Сергея, у которого семья, квартира двухкомнатная. Пенсией своей фронтовичка более-менее довольна. А вот с жильем у нее нескладно получилось. Не получила в свое время квартиру, а дом в Яранске продала после смерти мужа. Сейчас же получить жилье сложно, так как строительство в райцентре сошло на нет, 27-кзартирный дом в Оршанке, единственный за перестроечную эпоху, строится дольше, чем шла Великая Отечественная война.

Кстати, детей у Аполлинарии Михайловны пять. Все уже взрослые, со своими семьями, кроме одного сына. Три сына, все получили высшее образование. Один живет в Тюменской области, второй в Нижнем Новгороде, третий, как уже оказано, в Оршанке. Одна дочь в Медведеве, работает в редакции, другая — в Семеновке, в торговле.

Фронтовичке без малого восемьдесят лет. На здоровье жалуется, но еще бегает, старается быть полезной по хозяйству. Летом хлопочет в огороде, а их два — один в Оршанке, другой в Табашине.

В былые годы переписывалась с боевыми подругами. К старости переписка заглохла. Да и многие фронтовички, как говорится, отстрелялись подчистую, успокоились на погостах.

В Оршанке есть женщины, участницы войны. Она общается с ними. В День Победы фронтовики собираются вместе. В 1995 году, когда был полувековой юбилей Победы, отмечали особенно широко. Часы подарили, с улыбкой вспоминает Аполлинария Михайловна. Нынче вот тоже приближается довольно круглая дата. И фронтовики без внимания не останутся. Их ведь уже совсем мало. И не только у нас в районе, но и на всей земле — легендарных участников Второй мировой войны.

Романов, Е. Под Кенигсбергом кончилась война / Е. Романов // Вперед. — 2000. — 8 апреля. — С. 2.

Янсубаев, Я. Была на войне связисткой-разведчицей / Я. Янсубаев // Вперед. — 1995. — 23 августа. — С. 2 : фото.